Война – уравнение со множеством неизвестных, где взвод нередко сильнее батальона, а дивизия – слабее полка. Но есть в этом уравнении одна константа. Люди. Да, именно человечество стало и причиной, и жертвой войны.
И я говорю не только о людях тех времён, но и о нас с вами. Мы до сих пор ощущаем дыхание тех 1941 – 1945 годов. Тогда война развернула жизнь многих на 180 градусов, вошла в каждый дом и в каждую семью. Она поглотила в своём пламени миллионы людей, принесла народу колоссальные разрушения, страдания и горечь, которые и поныне остро тревожат нас.
Знаете, как-то классный руководитель сказал мне: «Важно помнить. Если мы забудем о том тяжёлом периоде, то мы потеряем себя, своё будущее». Все говорят о Сталинградской битве, о Ленинградской блокаде, об обороне Севастополя (ничего не говорю против, это и правда одни из самых значимых, крупных сражений), но никто не говорит о том, что когда-то казалось самой кровавой и жестокой страницей, но померкло в огне от выстрелов танков, самолётов, орудий и минометов.
Война не минула наш город
Война, как известно, не даёт нам права выбора. Мы не можем решать, куда ей идти, а куда не стоит. Она кирзовыми сапогами прошлась повсюду, даже по маленьким городкам, сёлам и хуторам.
– Бои за Крымскую (тогда наш город был станицей) в 1943 году были отмечены на картах как самое значительное событие на фронте. Это подтверждает тот факт, что после освобождения Крымской Черчилль прислал Сталину поздравление, – рассказывает мне научный сотрудник Крымского краеведческого музея Сергей Викторович Ростовский.
Крымская стала важным стратегическим объектом, узлом пересечения шоссейных и железных дорог, единственной возможностью разорвать немецкую оборону. Командование немецких войск уделило максимум внимания подготовке обороны этого участка фронта. Возле Крымской, впервые на Северо-Кавказском фронте, немцы применили многолинейную траншейную оборону, дополненную дзотами и заградительными инженерными сооружениями. Господствующие высоты были заняты немецкой артиллерией, надёжно прикрывавшей передовую линию. Все каменные дома станицы были превращены в опорные пункты с постоянными гарнизонами. На основных направлениях были установлены минные поля.
Не только инженерные сооружения и заграждения стесняли действия советских бойцов. Не меньшим препятствием был и сам характер местности в этом районе Кубани. Приазовские плавни, а также заболоченные поймы сразу трёх рек уже сами по себе являлись серьёзной преградой для атакующих войск.
– С одной стороны были десятки километров болот, заросших камышом. В ту весну после сильных паводков они вообще считались непроходимыми. Поэтому 37-я армия прорывалась безуспешно. А с другой стороны – горные леса, через которые наступление также было невозможно, – подчёркивает Сергей Викторович.
Бои за эту территорию были сложны во всех аспектах. К 1 мая успехи наших наступающих войск были малозначительны, и виной тому было не только яростное сопротивление врага, но и просчёты в организации наступательных действий, малая эффективность работы артиллерии, которая не смогла подавить огневые точки противника и в некоторых случаях оставила пехоту без своей поддержки. Также сложность состояла в том, что многие главнокомандующие выдавали свои планы. И нет, это не было чем-то намеренным, просто они не соблюдали секретности, используя вместо шифровальных слов обычные названия.
– За время сражений немцы потеряли семь тысяч человек и 70 танков, когда советские солдаты лишились 26 тысяч. 56-я армия развернулась на 40 километров, но перед станицей этот фронт сузился до шести километров. Здесь была настоящая мясорубка. Но тем не менее Крымская была освобождена 5 мая, одновременно с этим наши смогли улучшить своё тактическое и стратегическое положение. Однако, это был далеко не конец: советские войска столкнулись с обороной на высотах, – рассказывает Сергей Викторович.
Да, именно через территорию станицы Крымской прошёл голубой карандаш Гитлера – знаменитая «Голубая линия».
Падение «Большой головы Гота»
«Голубая линия» – мощный оборонительный рубеж немецко-фашистских войск от Чёрного до Азовского морей, от Новороссийска через Крымскую до Темрюка. Это 577 закрытых огневых сооружений, 37,5 км минных полей, шириной до 500 м, плотностью 2500 мин на 1 км, 87 км проволочных заграждений, 12 км лесных завалов. Смогли нарисовать себе эту ужасающую картину? Если ещё не до конца ощутили весь масштаб, то отмечу, что в годы Второй мировой войны сравнимых по протяжённости линий обороны существовало только три: это линия Мажино во Франции, линия Маннергейма в Финляндии и немецкая «Голубая линия» на Кубани.
Строительство оборонительных сооружений началось с середины февраля. Немцы с их педантичностью, любовью к детализации и высокопарным условным наименованиям выстроили оборонительные рубежи: «Большая линия Гота», «Рубеж Фёлькера», «Позиция Оденвальд» и так далее. «Голубая линия» по мнению немцев (даже скептиков) была непреодолима.
Конечно, если расписывать всё, что происходило на линии гитлеровского карандаша, потребуется уж очень много времени (масштаб всё же), поэтому я старалась максимально сжать, выделить главное и для удобства разделить на периоды. Итак, бои на «Голубой линии» глазами историков, очевидцев и по воспоминаниям наводчика миномётной роты 82 мм орудий, 1372 полка, 417 стрелковой дивизии Василия Васильевича Кислого (отрывки из его мемуаров).
1 этап: Первая попытка и первая неудача
План первого наступления разрабатывал легендарный полководец Жуков. 29 апреля Красная армия совершила попытку прорыва «Голубой линии». Шесть дней ожесточённых боёв позволили 56-й армии овладеть лишь одним узлом немецкой обороны. Дальнейшее наступление в районе станиц Киевской и Молдаванской немцы смогли остановить, в том числе мощными ударами с воздуха. Их осуществили 1400 немецких самолётов, действовавших с баз на Крымском полуострове. В небе над Кубанью разворачивались жесточайшие авиационные бои, подобных которым не было в истории. Каждый час в небо поднимались сотни самолётов.
Именно во время этой напряжённой весны 1943 года сформировался особенный способ авианалётов, прозванный «кубанской этажеркой». «Кошмарили» врага налёты знаменитых «ночных ведьм.
2 этап:
На не безымянной высоте
Одной из ключевых точек стала высота 121,4, названная позже «Сопкой Героев». Самолёты, танки и миномёты с обеих сторон засыпали металлом эту землю. В боях за высоту погибли 16 тысяч человек.
– Бои шли, солдаты редели, и нас отводили на пятый – шестой дней на отдых, а потом снова передовая… Долго мы были в обороне. Случались короткие боестолкновения, а в основном – просто перестрелки. Но солдаты убывали то по ранению, то убитыми. Приходилось и нам, миномётчикам, ходить на передовую, на расчистку траншей, чтобы солдатам передвигаться без опаски. По вечерам боевые действия прекращались как по расписанию, когда с обеих сторон подъезжали полевые кухни, и ходить уже можно было свободно. Из наших передовых траншей на возвышении было хорошо слышно, как немцы котелками тарахтят и по-своему переговариваются. Разговор ихний не поймёшь, – вспоминал ветеран Василий Кислый.
Советской армии удалось продвинуться на три – пять километров вглубь «Голубой линии», до полного прорыва оставалось совсем немного, но он так и не состоялся. 30 мая наступление было приостановлено и возобновилось 2 июня. 5 июня командующий войсками фронта Иван Петров отдал приказ о прекращении наступления. Стороны попали в патовую (вспоминаем шахматы) ситуацию: Красная армия не могла завершить прорыв, а немцы были не в силах вернуться на прежние позиции.
В течение лета на всей линии шли упорные бои. И огромную роль в этих сражениях сыграла советская разведка, ведь воевать против хорошо закреплённого на местности противника было крайне сложно.
– В обороне пришёл нам приказ – с боем захватить «языка» и отступить, – рассказывает в своих мемуарах Василий Кислый. – Местность бугристая, вся изрезана глубоким оврагом и мелкими канавами, вымытыми водой. Под прикрытием огня пехота и разведка пошли в наступление, а мы втроём с миномётом разместились в небольшой балке, метра четыре шириной. Нам на день дали сухой паёк, консервы американские говяжьи по двести грамм и хлеба по двести грамм. Приходит ко мне командир взвода Шугаев и говорит, что кушать хочет, а связного, у которого вся пища, нет. Решили перекусить, а пока мы кушали, снаряды над нами падали то с одной, то с другой стороны. А потом один снаряд плюхнулся прямо в балку и пошёл по земле юзом, раскурочил наши ящики, присунулся до наших ног, шипит, но не разрывается (длина 70 см, а вес 12 кг). Командир взвода Шугаев встал как вкопанный, белый, как глина, рот раскрыл и консерва изо рта выпадает. А потом последнее выплюнул и наутёк. А я сидел под стенкой, смотрел, как смерть моя возможная шипит, сидели и мои товарищи. Всё утихло, сидим, кушаем…
Именно на этой высоте проходили самые ожесточённые бои на Кубани – как на земле, так и в небе. Бои за эту высоту, начавшись 26 мая, продолжались до 8 июня. После прорыва линии Жуков написал Сталину: «Сколько видел боёв, но таких ожесточённых ещё видеть не приходилось. Храбрость советских воинов не знает границ».
3 этап: Ни одного живого немца, кроме пленных
Если кратко, то в августе 1943 года войска Северо-Кавказского фронта почти в полтора раза превосходили противника по пехоте и артиллерии, не уступали ему и в количестве танков. Была совершена Новороссийско-Таманская операция, суть которой состояла в расколе немецкой группировки серией ударов с моря и суши, с дальнейшим её разгромом по частям. Она была проведена успешно, и 9 октября советская армия вышла к Керченскому проливу. Несмотря на то, что задача не дать противнику бежать в Крым не была полностью выполнена, генерал Петров с гордостью доложил Сталину: «На Кубани и Таманском полуострове не осталось ни одного живого немца, кроме пленных».
А что же мины?
Их убирали дети…
Немца с Кубанской земли выгнали, но за собой фашисты оставили квадратные километры минных полей, которые, конечно же, пришлось разминировать нашим. Начали они это делать 18 октября. Но столкнулись со сложностями: использовать металлоискатели было нереально, ибо земля была пронизана пулями, снарядами и прочим, собаки тоже не могли помочь в этом вопросе, так как они натыкались на растяжки и в результате подрывались минёры, среди местного населения набрать минёров трудно, ибо остались женщины, старики и дети.
– Тогда 14-16-летних подростков обязали проводить разминирование. 128 человек, 40 процентов которых составляли девушки, прошли недельные курсы и были отправлены на поле. Они ходили со специальными штырями, которыми прокалывали землю. Но когда начала расти трава, они часто шли босиком, чтобы отодвигать траву. Есть фильм 1946 года «Освобождённая земля», где показаны подлинные кадры, на которых как раз это запечатлено, — рассказал мне Сергей Ростовский.
«О, там был ад…»
Когда я готовилась к написанию материала, наткнулась в интернете на информацию о специальном нарукавном знаке – так называемом «Кубанском щите». Им награждались фашистские солдаты, отличившиеся в сражениях на Кубани. Конечно, как говорится, доверяй, но проверяй.
– «Кубанский щит» был учреждён 20 сентября 1943 года. На щите схематически изображалась линия фронта и обозначались населённые пункты: «KRUMSKAJA», «NOVOROSSIICK», «LAGUNEN». Вверху щита располагался имперский орёл с распростёртыми крыльями и дата «1943», а под ним надпись «KUBAN», – поведал Сергей Викторович.
Оказывается, этой награды удостаивались участники взятия Краснодара, обороны в районе Новороссийска, оборонительных боёв в районе Крымской, наступления на Новороссийский плацдарм и так далее. Награждение же производилось вплоть до апреля 1945-го. Битые немецкие вояки получали свои награды уже в Крыму, а кто-то – даже и в Германии, и, указывая новичкам на труднопроизносимое название «KRUMSKAJA» на нарукавном шевроне в форме щита, ветераны вермахта повторяли: «О, там был ад!».
Вместо эпилога
Всё-таки война – это самое ужасное преступление против человечества. Может быть, мы, рождённые в мирное время, не можем это осознать во всей полноте, но… Никогда нельзя забывать своё прошлое, ибо без него у нас не будет будущего. Мы ни в коем случае не должны допустить повторения тех событий. Сколько бы споров и конфликтов не возникало, их всегда можно решить словами (мама меня ещё в детстве так учила). Война – это не выход. Война – это уравнение со множеством неизвестных, где есть одна константа – люди. А они (то есть и мы с вами) – самое важное.
Анастасия Савиных,
юнкор детской школы журналистики «Фабрика Звезд».